«Хоть бы отвернулся», — подумала она. Лесовик стоял и ждал не отводя от
неё взгляда. Как будто ожидал, что ей понадобится помощь. Хотя чего тут
помогать, предложенный им комплект теплого белья и камуфляжный комплект
«Хоть бы отвернулся», — подумала она. Лесовик стоял и ждал не отводя от
неё взгляда. Как будто ожидал, что ей понадобится помощь. Хотя чего тут
помогать, предложенный им комплект теплого белья и камуфляжный комплект
сапогами было справиться несложно.
— Ты точно на себе ничего не оставила? — ещё раз переспросил он, когда
сапогами было справиться несложно.
— Ты точно на себе ничего не оставила? — ещё раз переспросил он, когда
всё в порядке, он занялся управлением своей машиной. С тихим гудением,
как обычный комнатный вентилятор, закрутился маленький винт, потом с
легким шелестом заворочался несущий, потом, разогнавшись по травке
всё в порядке, он занялся управлением своей машиной. С тихим гудением,
как обычный комнатный вентилятор, закрутился маленький винт, потом с
легким шелестом заворочался несущий, потом, разогнавшись по травке
надежно укрыта в тайнике.
Они прошли вверх по речке метров двести, уйдя с полянки под сень
надежно укрыта в тайнике.
Они прошли вверх по речке метров двести, уйдя с полянки под сень
выше образованного ей пруда, оказались на узеньком пляжике перед которым
поднимался обрыв высотой в полтора человечески роста, увенчанный
огромной елью.
выше образованного ей пруда, оказались на узеньком пляжике перед которым
поднимался обрыв высотой в полтора человечески роста, увенчанный
огромной елью.
стороны была не земляной, а обычной, деревянной, стены и потолок
выложены чем-то, напоминавшим брикеты прессованной соломы. У
противоположной от входа стены стояла обычная деревянная лавка, а под
стороны была не земляной, а обычной, деревянной, стены и потолок
выложены чем-то, напоминавшим брикеты прессованной соломы. У
противоположной от входа стены стояла обычная деревянная лавка, а под
своей новой спутницей куда-то по узким извилистым коридорам, пока не
оказалась в месте, безошибочно опознаваемом как баня. Это было больше
похоже на обычную деревенскую баню по-белому, но неожиданно яркий свет
своей новой спутницей куда-то по узким извилистым коридорам, пока не
оказалась в месте, безошибочно опознаваемом как баня. Это было больше
похоже на обычную деревенскую баню по-белому, но неожиданно яркий свет
— Замечательно! Спасибо! Кусочек лета в конце октября.
Лесовичка на секунду озадачилась. Она не ожидала от на вид вполне
— Замечательно! Спасибо! Кусочек лета в конце октября.
Лесовичка на секунду озадачилась. Она не ожидала от на вид вполне
скорее на оценку той собственной привлекательности для парней. А если
она дитё-дитём, то какого барсука братец с ней так возится?
Когда она привела Настю в общий зал, её труды по созданию образа были
скорее на оценку той собственной привлекательности для парней. А если
она дитё-дитём, то какого барсука братец с ней так возится?
Когда она привела Настю в общий зал, её труды по созданию образа были
— А это не больно? — слабо пискнула Настя.
— Ну, с такой предысторией мало не покажется. Вот это у тебя что? Чем
— А это не больно? — слабо пискнула Настя.
— Ну, с такой предысторией мало не покажется. Вот это у тебя что? Чем
не будешь есть ложкой сама, посадят к скворцам в гнездо, чтобы они тебя
из клюва в клюв кормили? Выдумщица твоя бабушка.
не будешь есть ложкой сама, посадят к скворцам в гнездо, чтобы они тебя
из клюва в клюв кормили? Выдумщица твоя бабушка.
— Я еще не мастер. Опыта работы с людьми с той стороны у меня нет.
Только по книгам и фильмам. Так — картина была совершенно типичная. Уйма
комплексов, загнанных внутрь обид, вся спина в мышечных зажимах.
— Я еще не мастер. Опыта работы с людьми с той стороны у меня нет.
Только по книгам и фильмам. Так — картина была совершенно типичная. Уйма
комплексов, загнанных внутрь обид, вся спина в мышечных зажимах.
задавленная любознательность, такая и у наших далеко не у всех
встречается, неразвитая, но способность видеть связи между вещами,
вместе складывающиеся в потенциал увидеть мир как целое. Плюс еще
задавленная любознательность, такая и у наших далеко не у всех
встречается, неразвитая, но способность видеть связи между вещами,
вместе складывающиеся в потенциал увидеть мир как целое. Плюс еще
колоссальное желание обрести хоть кого-нибудь, кому можно верить.
Настя почувствовала себя экспонатом на витрине музея. Как будто её тут
колоссальное желание обрести хоть кого-нибудь, кому можно верить.
Настя почувствовала себя экспонатом на витрине музея. Как будто её тут
-пÑ\80и вÑ\81еÑ\85 Ñ\80аздели и вÑ\8bÑ\81Ñ\82авили неа подиÑ\83м. Ð\9dо, Ñ\82Ñ\83Ñ\82 же пÑ\80иÑ\88ла вÑ\82оÑ\80аÑ\8f мÑ\8bÑ\81лÑ\8c,
+при всех раздели и выставили на подиум. Но, тут же пришла вторая мысль,
ну и что? Риль ее сегодня раздетую и видела, и трогала. Перед Ласом она
тоже сегодня раздевалась, и думала о не о том, что она голая, и не о
том, что стоит босиком на холодной траве осенней ночью, а о том, чтобы
ну и что? Риль ее сегодня раздетую и видела, и трогала. Перед Ласом она
тоже сегодня раздевалась, и думала о не о том, что она голая, и не о
том, что стоит босиком на холодной траве осенней ночью, а о том, чтобы
— Ну что ж, спасибо тебе, Лас, — подвел итог Ронд. — Ты привел удачного
кандидата. И тебе спасибо, Риль. Так много сделать за один сеанс.
— Ну что ж, спасибо тебе, Лас, — подвел итог Ронд. — Ты привел удачного
кандидата. И тебе спасибо, Риль. Так много сделать за один сеанс.
нужным скрывать.
— Ну ладно, пошли спать. Время позднее, ты наверняка устала, — сказала
нужным скрывать.
— Ну ладно, пошли спать. Время позднее, ты наверняка устала, — сказала
оказались внутри странного полутемного помещения дугообразной формы.
Уже потом Настя
сообразила, что это еще один круглый зал, в середине которого построена
оказались внутри странного полутемного помещения дугообразной формы.
Уже потом Настя
сообразила, что это еще один круглый зал, в середине которого построена