Когда он родился, мать тихонько вздохнула, а сестры сморщили свои хорошенькие носики: это же надо, какой некрасивый ребенок! Личико сморщенное, одно ухо чуть больше другого, глазки заплывшие, ресницы редкие, голосок хриплый и писклявый. Ну, что ж делать. Мать обмыла дитя и приложила к груди, потому что какой бы ни был ребенок, он все равно хочет есть.
Иллуин подрос, но по-прежнему оставался уродцем, хоть мать и надеялась, что он выправится с возрастом: кожа синюшная, уши огромные, одно больше другого, глаза маленькие, ресницы белесые. Обе сестрицы с детства не считали его ровней и дразнили по-всякому. Впрочем, не так уж плохо они с ним обращались. Кормили вкусным: "Эй, ты, уродинка, садись с нами, меду поешь!" Средняя шила одежду: "Для нашего страшилки хоть какая одежда — все одно украшает." Понимали, видимо, что жить хоть как-то и ему надо, а кто ж его такого приветит, если даже родной отец его не признает?
А отец говорил: "Мой он сын, конечно, вот только не знаю я, за какие грехи мне боги такого урода послали. Не хочу я его видеть и все."
И, когда Иллуин подрос, выучился простейшим работам и стал с другими подростками собирать съедобные травы, эльфы все чаще стали говорить: "Не хотим мы, чтобы этакий уродец жил с нами и был нашим родичем. Пусть уходит куда хочет."
И Иллуина выгнали из поселка, запретив ему оборачиваться.
Он долго шел по лесу. Погода была хорошая, но он был голоден. Он, разумеется, не заплутал — ведь эльфы не теряют в лесу дороги — и мог бы легко найти дорогу в свой поселок, но именно туда-то ему было нельзя. А больше никаких мест он не знал. Так что он шел куда глаза глядят.
Иногда он находил съедобные травы, но ведь одними травами не прокормишься, эльфы используют их как приправу к дичи, а охотиться он не научился. И тогда он решил: "Лучше я умру от голода. Все равно я никому не нужен."
И он шел и шел вперед, решив идти до тех пор, пока не упадет и не потеряет сознания, потому что ложиться и умирать ему было совсем страшно.
Так он шел несколько дней по заросшей тропе, и в глазах у него помутилось, и он почти ничего не видел, когда он услышал тихий-претихий стон.
Иллуин протер глаза, и в сторонке от тропы он увидел двух маленьких лисят. Они были очень тощими. Должно быть, они тоже умирали от голода.
"Я накормлю их своей кровью, — подумал Иллуин. — Тогда я умру не зря."
Иллуин достал ножик, которым он обрезал коренья, вскрыл себе вену, подошел к лисятам, лег рядом с ними и протянул им кровоточащую руку. Лисята сразу же принялись лизать кровь, а потом прижались к нему, и ему вдруг стало так тепло и хорошо, и он закрыл глаза, возблагодарив судьбу за такую смерть...
Очнулся он на рассвете. Рядом с ним лежал порядочный кусок мяса и несколько лесных плодов.
В нескольких шагах от него сидел большой красный лис и внимательно рассматривал его.
Иллуин растерянно посмотрел на лиса.
— Ешь, — сказал ему лис.
— А я не умею есть сырое мясо...
— И все-таки попробуй, — сказал лис.
Иллуин поднес мясо ко рту и вдруг почувствовал зверский голод. Мясо оказалось ужасно вкусным, и он съел его с огромным удовольствием.
— Благодарю, — сказал маленький эльф. И тут он наконец сообразил: — Ой! А как это... я тебя понимаю?
— Ты напоил своей кровью моих детей, — объяснил лис. — Теперь ты стал им кровным братом, а значит — моим сыном. Как же отец не поймет своего сына, а сын — отца?
— Благодарю тебя, отец, — сказал Иллуин, как должно было у эльфов, а лис сказал:
— Я — Герцог Лисиц. Пойдем, я отведу тебя в свой лесной дворец.
И лис привел Иллуина в свой дворец.
Дворец находился в лесной чащобе, стенами ему служили деревья, крышей — кроны и небо, а полом — полянка меж деревьев. Герцог уселся на большом пне, над которым торчал кусок коры, словно спинка, и объявил Иллуина своим сыном и кровным братом своих детей. И все лисы очень радовались.
Шло время. Иллуин подрос. Больше он не думал о том, что некрасив, потому что он не встречал эльфов, и ему не с кем было себя сравнивать. Он научился охотиться, и больше уже не думал о голоде. Кроме того, о голоде забыла и семья Герцога Лисиц, потому что более удачливого охотника, чем Иллуин, эта семья еще не видела. Он смастерил себе лук по образцу тех, что видел когда-то — а какая лисица умеет стрелять из лука?
Подросли и дети Герцога Лисиц — те самые лисята, которых Иллуин спас когда-то. Один из них вырос в ярко- красного сильного лиса, наследника Герцога Лисиц, хорошего охотника, веселого зубоскала и первого жениха лисьего племени. А его сестра, наоборот, была скромной буроватой лисичкой, ходила с опущенными глазами и, хотя в охотничьей сноровке брату и не уступала, держалась всегда позади.
Ну, а что было дальше — вы, наверное, догадываетесь. Ведь в лесу, где живут эльфы, живут и лисы-оборотни, и однажды Иллуин обнаружил, что бурая лисичка умеет оборачиваться девушкой. Да, конечно, они полюбили друг друга, и Герцог Лисиц сказал им... А впрочем, я не знаю, что сказал им Герцог Лисиц, и чем кончилась эта история, тоже не знаю... Я только надеюсь, что Иллуин и его лисичка все-таки очень счастливы, несмотря на то, что сородичи Иллуина выгнали его, потому что он был некрасивым.